– Я Гарри Норрич, ваш сосед, – представился толстяк.

– Добрый день.

– Лакки Старр и Бигмен Джонс, не так ли? Может быть, заглянете ко мне на пару минут?

– О, это очень любезно с вашей стороны! Мы с удовольствием воспользуемся приглашением!

Норрич довольно неуклюже повернулся и повел их по коридору, время от времени рукой легко касаясь стены. Лакки и Бигмен с В-лягушкой шли чуть позади.

– Прошу вас, джентльмены! – Норрич посторонился, пропуская их в свое жилище. – Усаживайтесь поудобней… А я уже наслышан о вас!

– А что именно вы слышали? – поинтересовался Бигмен.

– Все только и говорят, что о битве Лакки с Большим Армандом да о фантастической стрельбе Бигмена! Вне сомнений – к утру об этом будет знать весь Девятый! Но мы еще вернемся к этой теме.

Он осторожно налил в две маленькие рюмки красноватого ликера и предложил гостям. Лакки взял рюмку и поставил ее перед собой.

– А это что такое на столе? – спросил Бигмен.

В комнате, кроме обычной мебели, было нечто, напоминавшее рабочий стол, тянущийся вдоль всей стены, со скамьей перед ним. На столе лежало множество металлических штучек, одна из которых привлекала внимание своей необычностью.

– Это? – Рука Норрича, скользнув по поверхности стола, легла на шестидюймовой высоты конструкцию. – Это головоломка.

– Простите?

– Трехмерная головоломка. В таком виде она тысячи лет просуществовала у японцев… Бывают головоломки, которые состоят из огромного множества частей и образуют сложнейшие структуры. Например, вот эта. Когда она будет закончена, то станет моделью аграв-генератора. Я сам сконструировал и собрал ее.

Норрич опустил в узкий паз конструкции металлическую пластину, пластина жестко встала на место.

– Теперь берем вот это… – Его левая рука легко скользила по конструкции, а правой, ощупав кучу разбросанных на столе деталей, Норрич отыскал нужную и тоже поместил в свой паз.

Заинтригованный Бигмен подался вперед и в ужасе отпрянул, услышав громкий визг.

Из-под стола показался пес. Он потянулся и положил на скамью передние лапы. Большая немецкая овчарка кротко смотрела на Бигмена.

– Я случайно на него наступил! – стал оправдываться Бигмен.

– Это Матт! – ласково сказал Норрич. – Вообще-то он безобидный. И тихий, если, конечно, на него не наступать. Он – мои глаза.

– Ваши глаза?

– Мистер Норрич слеп, Бигмен, – тихо сказал Лакки.

6. В игру вступает смерть

Бигмен сконфузился.

– Простите меня…

– Не стоит! – бодро ответил Норрич. – Я уже вполне свыкся с этим. Работаю мастером-техником, занимаюсь конструированием такой вот экспериментальной мелочи и не нуждаюсь ни в чьей помощи.

– Да-а, – протянул Лакки, – головоломки – хорошая тренировка.

– То есть, – изумился Бигмен, – вы хотите сказать, что можно сложить все эти замысловатости, не видя их? О Космос!

– Все не так сложно, как вы думаете. Я годами практикуюсь и, кроме того, сам изготовляю свои головоломки. Поэтому все хитрости для меня не хитры. Вот, Бигмен, взгляните-ка на один из простейших экземпляров. Вы сможете разобрать его?

Бигмен вперился в яйцеобразный предмет, вертя его и поражаясь совершенству исполнения.

– Практически, – продолжил Норрич, – мне нужен только мой Матт, который водит меня по коридорам.

Норрич наклонился, чтобы почесать пса за ухом, и тот сонно раскрыл пасть, демонстрируя большие белые клыки и длинный язык. Через В-лягушку Лакки ощутил, сколь велика привязанность Норрича к собаке.

– Аграв-коридоры для меня, увы, недоступны – я не знаю, когда нужно изменять скорость. Приходится пользоваться обычными. Путь, конечно, более длинный, но зато мы с Маттом знаем Девятый лучше кого бы то ни было. Правда, Матт?.. Ну, Бигмен, вас можно поздравить?

– Нет. По-моему, это монолит.

– Не совсем. Дайте-ка мне… – Ловкие пальцы Норрича запорхали над яйцом. – Видите этот маленький квадратик? Нажимаем – и он легко поддается. А ту часть, которая вышла с обратной стороны, поворачиваем на пол-оборота по часовой стрелке и извлекаем деталь. Дальше – вовсе нечего делать… Так, затем так, потом так, и так далее. Теперь возьмите все извлеченные детали, их восемь, и сложите все в обратном порядке. Последним пойдет ключевой кусочек, замыкающий, в полном смысле этого слова.

Бигмен с недоверием смотрел на рассыпанные детали, ничего не понимая.

– Мистер Норрич, – нарушил молчание Лакки. – Вы, по-моему, хотели поговорить о «радушном» приеме, оказанном нам сегодня, и о моем поединке с Армандом…

– Да-да, Советник. Прошу вас понять следующее. Я здесь, на Юпитере-9, с начала работ над агравом и неплохо изучил этих людей. Некоторые уезжают сразу по истечении срока договора, некоторые остаются, и к ним присоединяются новые… Но про всех можно сказать одно: они опасны.

– Почему?

– Причины различные. Во-первых – есть опасность, представляемая самим аграв-проектом: в результате несчастных случаев мы потеряли не одну сотню людей; я сам лишился зрения пять лет назад и считаю, что еще легко отделался… Вторая причина заключается в том, что они надолго изолированы от друзей и семьи. Изолированы полностью.

– Наверное, кое-кто рад такой изоляции. – Лакки невесело улыбнулся. Все знали, что индивиды, не ладившие с законом, иногда таким образом избегали наказания. Постоянно не хватало людей для работы под сводами искусственных атмосфер в условиях псевдограва – и добровольцам не задавали лишних вопросов. В конечном счете, они расплачивались за свои преступления тем, что работали на благо Земли, и работали в неимоверно тяжелых условиях.

Норрич кивнул, соглашаясь.

– Рад, что вы в курсе. Не имея, разумеется, в виду, офицеров и профессиональных инженеров, можно смело сказать, что на добрую половину здешних парней заведены на Земле уголовные дела, а другая половина чиста лишь по нерасторопности полиции. Я не уверен, что хотя бы один из пяти живет здесь под настоящим именем. И каждый думает, что единственная цель вашей жизни – упечь его в тюрьму, а всякие там сирианские шпионы – просто для отвода глаз. Они все тоскуют по Земле, но отнюдь не рвутся прилететь туда в наручниках. Поэтому Рэд Саммерс и смог их так завести.

– Этот Саммерс, вероятно, в прошлом был большим пройдохой?

Бигмен на мгновение прервал свое безнадежное занятие и буркнул:

– Убийцей, наверное?

– Ничего подобного! – энергично возразил Норрич. – Его можно понять… У этого человека никогда не было своего дома, он не изведал родительской ласки. Дурная компания, потом тюрьма – за мелкое вымогательство… Останься он на Земле – на голову бы сыпались одни невзгоды. И вот Саммерс прибывает на Юпитер-9 и начинает новую жизнь. Он самостоятельно изучает технику монтажа при слабой гравитации, механику силового поля, аграв-технику. Его выдвигают на ответственную должность, и он показывает себя прекрасным работником. Его уважают и любят. Он впервые познает, что значит иметь доброе имя и положение. И сама мысль о возвращении на Землю, к своей прежней жизни, для него нестерпима.

– Настолько, – добавил Бигмен, – что он, превратив поединок в избиение, попытался убить Лакки.

– Да, мне рассказали о том, как Саммерс, с помощью субфазного осциллятора, нейтрализовал аграв-управление мистера Старра. – Норрич нахмурился. – Глупость, которую можно объяснить только паническим состоянием бедняги. Ведь у него, в сущности, доброе сердце. Когда умер мой старый Матт…

– Ваш Матт? – переспросил Лакки.

– Да, раньше у меня была другая собака, тоже Матт. Она погибла от короткого замыкания в силовом поле. Ей не следовало находиться там, но иногда собаки исчезают по своим личным делам. Мой нынешний Матт поступает так же, если я не нуждаюсь в нем. Но он всегда возвращается. – Норрич ласково шлепнул пса, и тот, закрыв один глаз, застучал хвостом по полу. – Так вот, когда умер мой старый Матт, я нигде не мог раздобыть себе нового пса, и мне едва не пришлось убраться отсюда. Ведь хорошая собака-поводырь – большая редкость, на них всегда очередь. Администрация, конечно же, не хотела этим заниматься, ведь тогда обнаружилось бы, что они держат у себя слепого человека – Конгресс раздул бы это до неимоверных размеров. И вот тут-то на помощь пришел Саммерс. Он использовал свои старые связи и доставил мне Матта. Все, конечно, было сделано не вполне легально, и Саммерс очень рисковал ради этой любезности. Так что Саммерс способен и на поступки вроде этого. Не будьте с ним суровы, прошу вас.